Il dolore - the pain - Der Schmerz - Боль - Біль - Sāpes

Il dolore, quando lo si conosce, ha una faccia peggiore di quanto si potesse immaginare, eppure, superato il peggio, poco a poco si alleggerisce lo spavento.
Ma cos’è il dolore, se non la misura della sofferenza, il metro che ci consente di conoscere i nostri sentimenti, che spesso giacciono distesi, incapaci di nutrirsi e crescere in noi?
Quando la nostra vita scorre placida e serena, senza sobbalzi, non abbiamo  affatto la necessità di domandarci il perché delle cose e non proviamo alcun desiderio di impegnarci per raggiungere dei risultati.
Ma quando dolore tocca il nostro corpo o il nostro animo, allora ci svegliamo dal torpore dell’appagamento e reagiamo rinforzando i nostri sentimenti e attingiamo al nostro patrimonio di umanità, del quale avevamo dimenticato di disporre.


The pain, when you know it, has a face worse than anyone could imagine, yet, over the worst, gradually lightens the fear.
But what pain is, if not the measure of suffering, the yardstick that allows us to know our feelings, which often lie stretched out, unable to feed and grow in us?
When our life flows placid and serene, without bumps, we have no need to ask the why of things and not feel any desire to work hard to achieve results.
But when pain touches our body or our soul, then we wake up from the slumber of contentment and react by strengthening our feelings and tap into our wealth of humanity, which we have forgotten.


Der Schmerz, wenn Sie es wissen, hat ein Gesicht schlimmer als man sich vorstellen konnte, doch das Schlimmste überstanden, allmählich hellt die Angst.
Aber was Schmerz ist, wenn nicht das Maß des Leidens, der Maßstab, der uns zu unseren Gefühlen, die oft ausgestreckt liegen, nicht zu füttern und in uns zu wachsen wissen können?
Wenn unser Leben friedlich und ruhig fließt, ohne Beulen, haben wir keine Notwendigkeit, den Grund der Dinge zu stellen und nicht das Gefühl, jeden Wunsch zu arbeiten hart, um Ergebnisse zu erzielen.
Aber wenn der Schmerz unser Körper und unsere Seele berührt, dann werden wir aufwachen aus dem Schlummer der Zufriedenheit und reagieren, indem wir unsere Gefühle, und tippen Sie in unserem Reichtum der Menschheit, die wir vergessen haben.




Боль, когда вы это знаете, есть лицо хуже, чем кто-либо мог себе представить, но, более худшим, постепенно осветляет страха.
Но что такое боль, если не мера страдания, критерий, который позволяет нам знать, наши чувства, которые часто лежат протянул, не в состоянии прокормить и вырастить в нас?
Когда наша жизнь течет спокойная и безмятежная, без ударов, у нас не нужно было спрашивать, почему на вещи и не чувствую никакого желания упорно трудиться, чтобы добиться результатов.
Но когда боль касается нашего тела или души, то мы просыпаемся от сна удовлетворенности и реагируют на укрепление наших чувств и задействовать наше богатство человечества, которое мы забыли.


Біль, коли ви це знаєте, є особа гірше, ніж хто-небудь міг собі уявити, але, більш гіршим, поступово освітлює страху.
Але що таке біль, якщо не міра страждання, критерій, який дозволяє нам знати, наші почуття, які часто лежать простягнув, не в змозі прогодувати і виростити в нас?
Коли наше життя тече спокійна і безтурботна, без ударів, у нас не потрібно було питати, чому на речі і не відчуваю ніякого бажання наполегливо працювати, щоб домогтися результатів.
Але коли біль стосується нашого тіла або душі, то ми прокидаємося від сну задоволеності і реагують на зміцнення наших почуттів і задіяти наше багатство людства, яке ми забули.




Sāpes, kad jūs to zināt, ir seja sliktāk, nekā kāds varētu iedomāties, tomēr, vairāk nekā sliktākajā gadījumā, pakāpeniski atvieglo bailes.
Bet kāda sāpes, ja ne ciešanu pasākumu, kritērijs, kas ļauj mums iepazīt mūsu sajūtas, kas bieži vien ir izstiepts, nespēj barību un augt ar mums?
Kad mūsu dzīve plūsmas mierīgs un rāms, bez izciļņiem, mums nav jājautā, kāpēc lietas, un nejūtas jebkāda vēlme strādāt, lai sasniegtu rezultātus.
Bet, kad sāpes pieskaras mūsu ķermeni vai mūsu dvēseli, tad mēs mosties no snaudas un apmierinājums un reaģēt, stiprinot mūsu sajūtas un savlaicīgi mūsu bagātība cilvēci, ko mēs esam aizmirsuši.